Зампредседателя правления ВТБ Михаил Осеевский рассказал о том, чем банкам интересен этот сегмент рынка.
Банк ВТБ к концу года планирует занять 9—12% на рынке кредитования предприятий среднего бизнеса. Компании этого сегмента в ВТБ считают стратегическими клиентами. О том, насколько активно предприятия среднего бизнеса берут сейчас кредиты и с какими рисками сталкиваются, в интервью РБК daily рассказал заместитель президента — председателя правления банка ВТБ Михаил Осеевский.
— Единого стандарта, по которому отличают компании среднего бизнеса, нет. Какие компании ВТБ относит к предприятиям среднего бизнеса?
— Это компании с выручкой от 300 млн. до 10 млрд. руб. Как правило, это частные компании с одним-двумя бенефициарами, которые активно участвуют в управлении своим бизнесом. Эти компании в первую очередь нуждаются в стандартных банковских продуктах.
К компаниям с выручкой от 300 млн. до 1 млрд. руб. в основном относятся предприятия торговли — как оптовые, так и розничные. Это небольшие региональные сети, которые торгуют и продуктами питания, и одеждой, и запасными частями к автомобилям. Компании с выручкой 1—3 млрд. руб. — это уже автодилеры, предприятия, выпускающие продукты питания, компании, которые занимаются ремонтом и строи тельством дорог, мостов, строительством школ, детских садов. Компании с выручкой 3—10 млрд. — уже промышленные предприятия, работающие практически во всех сегментах.
Сегмент среднего бизнеса для нас является стратегическим. Согласно нашим планам в конце текущего года на этом рынке мы планируем занять долю в районе 9—12%. Наш кредитный портфель среднего бизнеса мы оцениваем на конец года на уровне 480 млрд. руб., а весь рынок — где-то на уровне 5 трлн руб.
— На сколько с начала года вырос кредитный портфель банка для таких компаний и сколько миллиардов рублей составил?
— Банк ВТБ вырос с начала года в сегменте среднего бизнеса на 25%. В разных зонах мы росли по-разному. На Северо-Западе, где у нас исторически очень сильные позиции, поскольку мы там купили в свое время Промстройбанк, у нас большая доля — 15%. Поэтому мы там растем медленнее — на 12—13%. В Москве, где у нас доля была и есть пока не очень большая, мы растем очень быстро — с начала года выросли на 50%. На остальной территории страны — от Москвы до Урала, в Сибири, на Дальнем Востоке — наш кредитный портфель вырос на 30%.
— Наблюдается ли замедление в развитии этих компаний в последние полгода или год?
— Мне лично кажется, что компании среднего бизнеса — это самая сильная часть нашей экономики. Это частные предприятия, которые были созданы 10, 15 и 20 лет назад. Они прошли через огонь, воду и медные трубы, с нуля через тернии к звездам. У нас есть компания в Коврове «Аскона», которая выпускает матрасы. Она сегодня является лидером не только на рынке матрасов в России, но и на рынке матрасов и в Европе, и в мире. Они поставляют матрасы на многие дорогие яхты. Компания показывает великолепную эффективность.
Эти компании очень хорошо чувствуют все нюансы. Они знают, в какой момент надо съежиться, в какой момент надо развернуться, как работать с банками, как работать с государством. И в этом смысле я вижу в них очень серьезную движущую силу.
— Насколько активно компании среднего бизнеса берут сейчас кредиты?
— Мы видим большой спрос. И наш кредитный портфель не только растет, он удлиняется, мы даем все больше и больше инвестиционных кредитов на закупку новой техники, на расширение производства, в том числе на проектное финансирование.
— В чем особенность кредитования компаний именно среднего бизнеса по сравнению с крупным и мелким?
— Как правило, они (компании среднего бизнеса) берут кредиты в рублях (95% портфеля — рублевые) на срок три—пять лет на пополнение оборотных средств, модернизацию или реконструкцию предприятия. Трехмесячные кредиты — достаточно редкая штука. При долгосрочном кредитовании могут быть задействованы и такие инструменты, как импортные аккредитивы. Как правило, используется и механизм гарантий в пользу тех компаний, для которых они пос та в л я ю т товары, работы и услуги.
— Сколько ресурсов из общих средств, направленных на кредитование среднего бизнеса, ВТБ направил на проектное финансирование? Можете назвать эти проекты?
— Здесь тоже нужно определиться в терминологии.
Под проектным финансированием мы понимаем финансирование вновь созданной компании, у которой к моменту начала финансирования банком нет никакой выручки и этот бизнес создается с нуля. В этом отличие от инвестиционного кредита, когда мы даем деньги действующему предприятию на модернизацию и расширение. В проектном финансировании риски, как правило, больше. И мы оцениваем не действующую компанию, а бизнес-план. Такого рода проекты у нас есть, их число растет, но, как многие наши коллеги, мы подходим достаточно сдержанно к такому кредитованию. Мы сегодня оцениваем наш портфель на уровне 10—12 млрд. руб. Это самые разные проекты — от предприятий лесопереработки до хозяйств по выращиванию куриц, индеек и т.п.
Проектное финансирование по большому счету можно назвать стартапом, но, как правило, мы требуем, чтобы владельцы на 30% участвовали в проекте. И это люди не с улицы, и мы смотрим, какой у них бэкграунд в бизнесе, есть ли у них успешные проекты, могут ли они в случае, если финансовая модель не работает, поддержать этот проект дополнительными собственными средствами. Поэтому личность соб советников тут вообще ключевая.
— Какие риски несет кредитование среднего бизнеса?
— Есть отрасли российской экономики, которые мы считаем рискованными. И за этими рисками мы внимательно смотрим. В начале этого года была очень непростая ситуация у производителей свинины. После вступления в ВТО цена упала больше чем в 1,5 раза. По итогам первого полугодия упал объем продаж новых автомобилей. Мы смотрим, как себя чувствуют наши клиенты при таких колебаниях. И наш аппетит к риску мы постоянно меняем. Мы становимся или более консервативными, или, если мы видим перспективы в тех или иных отраслях, чуть-чуть более агрессивными.
— И как часто отраслевые риски возникают?
— К сожалению, и глобальные, и российские рынки стали очень волатильными. Мы проводим мониторинг ежеквартально и по итогам этого мониторинга принимаем решение, менять нашу политику кредитования или нет.
Во втором квартале, например, очень быстро снизилась цена на золото. У нас много компаний, которые относятся к сегменту среднего бизнеса и занимаются золотодобычей, работая в Магаданской области и на Дальнем Востоке. Вместе с ними мы анализируем их финансовое состояние, чтобы вместе, если будет такая необходимость, найти варианты решения возможных проблем.
— Какова доходность ВТБ на одну компанию среднего бизнеса?
— Разная. Но если брать среднюю маржу по кредитам, то она сейчас находится на уровне 3%. И снижается.
— За счет чего?
— За счет конкуренции в первую очередь. Сегодня первоклассные заемщики в сегменте среднего бизнеса получают кредиты меньше чем под 10% годовых. Причем эти ставки могут быть даже в горизонте нескольких лет.
— Каковы перспективы развития кредитования предприятий среднего бизнеса?
— Пока показатели ВВП положительные, беспокоиться не о чем. Вопрос, что будет с глобальными драйверами, которые потянут российскую экономику в целом. Вокруг этого идет бурная дискуссия. Одно из наших предложений, которое поддержала общественная организация «Деловая Россия», — это дать российской банковской системе дополнительное фондирование для инвестиционного кредитования и проектного финансирования среднего бизнеса. Приблизительно модель поддержки выглядит следующим образом: средства из Фонда национального благосостояния (ФНБ) предоставляются ВЭБу, госкорпорация рефинансирует кредиты банков по тем кредитам, которые выданы предприятиям среднего бизнеса.
То есть мы выдаем кредит нашему клиенту на срок не меньше семи лет со ставкой не выше 10% годовых на цели развития производства, создания новых мест, повышения эффективности и т.д. После того как кредит выдан, ВЭБ его рефинансирует по какой-то заранее оговоренной ставке. Соответ ственно, у нас остается наша маржа, весь риск на нас, мы обязаны вернуть деньги ВЭБу, ВЭБ, в свою очередь, — Фонду национального благосостояния. ФНБ получает свою часть дохода, ВЭБ — комиссию за участие в этих операциях, а мы — какую-то маржу. Самое главное, что компании получают долгосрочное финансирование, по сегодняшним меркам по вполне приемлемой ставке.
— До прихода в ВТБ вы работали в Минэкономразвития с Эльвирой Набиуллиной. Когда она перешла в ЦБ, вас к себе не приглашала?
— Да, работал. Не приглашала.
— Если пригласит, пойдете?
— Это гипотетический вопрос. Наверное, нет. Я все-таки почти девять лет был на госслужбе, и сейчас, вернувшись в бизнес, получаю большое удовольствие от работы. С огромным уважением отношусь к Эльвире Сахипзадовне. Она действительно человек, обладающий уникальными знаниями, уникальным опытом, и выбор ее как председателя ЦБ мне представляется очень правильным. Она умеет прислушиваться к мнению профессиональных сообществ, экспертов, коллег. Эльвира Набиуллина — человек взвешенный, очень последовательный. И это для руководителя ЦБ любой страны очень правильные качества.
