Кумылга – выбор селезней
Почему таежный? Такое впечатление сложилось от хвойных деревьев, которые растут в этой местности. Да, в Волгоградской области есть настоящие сосны и ели. У некоторых они растут даже во дворе.
Почему медвежий? Бурых медведей не видели. Только если на синем партийном флаге. Медведица одна попадалась – небольшая река с песчаным островком посредине, как раз возле автомобильного моста.
Вообще рек в районе хватает, это и тихий Дон, и нашумевший в 90-е годы Хопер, и вообще молчащая Раствердяевка (иногда она превращается в Растверяевку – кому как больше нравится). Но название району дала все же Кумылга. Чем она так превзошла остальные водоемы, сказать трудно. Но ее даже в песнях воспевают. Поэтические произведения, посвященные Кумылге, создаются «присваивающим» способом. Так, местные жители поют: «Вдоль да по речке, вдоль да по Кумылге сизый селезень плывет». В остальной России могут сколько угодно петь «вдоль да по Казанке». Наш селезень плывет по Кумылге.
Обычно имя Шолохова связывают со станицей Вёшенской. Но и Букановская оставила след в жизни нобелевского лауреата, а он – в жизни Букановки. Здесь Михаил Александрович провел несколько лет, познакомился с дочкой атамана Петра Громославского Марией и венчался с ней в январе 1924 года в церкви Покрова. Храма того уже нет. Снесли и дом Громославских. Их пятистенок стоял на месте вот этого «шедевра архитектуры».
Праздник проводят уже в седьмой раз. Для станичников это, безусловно, событие. И память о писателе тут бережно хранят. Что примечательно, кого ни спрашивал, все читали «Тихий Дон». На филфаке таких было гораздо меньше. Редкий студент дочитал до середины «Тихого Дона».
- Я думаю, что Михаил Александрович сейчас смотрит с небес и радуется, сколько народу собралось, - говорит писатель Анатолий Егин, тоже оказавшийся в Букановской. – Эта земля рождает и хороших людей, и хороших писателей, и хороших организаторов.
Глава района Геннадий Шевцов подтверждает:
- Букановка всегда славилась хорошими людьми. Прошлый год земледельцы Букановского сельского поселения показали хорошие результаты по производству. Хорошие традиции, хороший праздник. Думаю, все больше людей будет приезжать сюда.
Пользуясь случаем, Шевцов наградил уважаемых людей станицы, при этом назвал отмечавшую в тот день станичницу Селезневу Александру Яковлевну – Александром Яковлевичем. А заместителю губернатора Нине Черняевой галантно преподнес цветок. В горшке…
Они помнят Шолохова
The Sholokhov State Museum-Reserve (название музея-заповедника продублировано на английском) вывозит свои экспонаты за пределы станицы. Есть в Букановской и Музей истории и культуры традиционного казачьего природопользования; он представляет собой казачье подворье. Быт воспроизведен достаточно детально. Если ходить по хате с экскурсоводом, можно услышать много интересного. Если ходить без него, оказывается, все можно потрогать. Внутри сделано все, чтобы показать, что здесь вполне мог проживать Михаил Шолохов. Даже на стене висит портрет писателя. Правда этот писатель Горький.
Лежит недочитанная книга. Открыта на странице, на которой можно прочесть: «Переходъ евреевъ чрезъ Чермное море». На столе граммофон. Предпринимаем попытку завести его. «Сиди дома, не гуляй! Не ходи на тот конец…» - с треском вперемешку донесся голос Лидии Руслановой.
В целом музей просвещает этнографически: казачий быт представлен достаточно ярко, объемно. Можно полюбоваться на печные горшки и на лошадиную сбрую. Так, в одном приспособлении мы распознали самодельную шпору – петля, в которую ставилась нога; а с наружной стороны пришита шкурка ежика.
На этом мемориальном столбе в честь павших на войне несколько лет назад, как уверяют местные, проступил лик Христа.
Нам все же удалось разыскать людей, которые лично видели Шолохова и разговаривали с ним.
- Мост был деревянный через Хопер, - вспоминает Павел Бородин. – Его весной всегда сносило. Вода сойдет – ремонтируем. Я был шофером. Привез материал и плотников. Подъезжает Михаил Александрович и Мария Петровна – на своей машине они. Мы их узнали – видели не раз раньше. С ними кобель рябой. «Вы казаки?» - спрашивает. «Конечно, казаки!» - «Здравствуйте, казаки! Я перееду через речку?» - «На такой машине проедешь». – «Так у меня передок плохо работает». Но переехал.
- Мне было тринадцать лет. Я с мамой жевику собирала, - рассказывает Мария Анишина. – А тут подходит небольшой такой, рыженький. И спрашивает: «А вы знаете кто я такой?» - «Нет, не знаем». – «А я Шолохов». – «Ну, знаем такого». Поручкался он с нами, обнял и говорит: «Я очень люблю русский донской народ!»
К полудню торжества стихли. В плетеной беседке во дворе музея обедали чиновники. Когда они оттрапезничали, хозяйка позвала скромно стоявших поодаль земляков:
- Идите, докушайте!
В тени, у забора ели гости из других районов. Мимо прошествовал станичник, пристально вглядывавшийся в лица обедающих.
- Вот этот наш. Настоящий казак! – одобрительно проговорил он, посматривая на полного мужчину с густыми усами на широком лице. – А эти… А, приезжие, - пренебрежительно махнул рукой и зашагал дальше.
