- Я его потрогала и полюбила! - делится со мной шестилетняя Женя впечатлениями от встречи с артистами кукольного театра, который приехал в гости в лагерь для детей с инвалидностью. Летний лагерь благотворительный фонд «Дети в беде» проводит 6-й раз. В этом году на смену в 5 дней приехали 53 человека – дети вместе с родителями, а некоторые и с братьями и сестрами.
Женя и Медведь
Сегодня в лагере особенный день – приехал кукольный театр. Человек в костюме медведя и девушка-клоунесса должны не только отыграть спектакль и провести веселые конкурсы, но и успеть подойти несколько раз ко всем детям-колясочникам, которые не могут подойти сами.
- Миша, Миша, иди сюда, - зовет девочка Женя, сидя в своей коляске. У Жени ДЦП, она родилась недоношенной. Осенью в Санкт-Петербурге ей сделали операцию, и если раньше Женя совсем не могла ходить – перекрещивались ножки, то после операции она ходит, но под сильным углом выгибая ноги, за которыми выгибается и все тело. Надежда на то, что Женя пойдет, все же есть.
Мама Жени, Наташа, красивая уставшая блондинка, советует дочке кричать погромче. Здесь нет привычного эгоизма родителей «мой ребенок должен получить все!». Мамы уже привыкли к тому, что для детей-инвалидов в России нет почти ничего.
- Ну, ты попробуй, доченька, позвать его еще раз.
Наташа, воспитывает двух детей – вторая дочка, которой исполнилось 8, сейчас в обычном летнем лагере на смене в 21 день.
- Ой, она так расстроится, что мы без нее поехали! В прошлом году были все вместе, и она весь год ждала, когда снова поедем. Я ей даже, наверно, и не скажу, если Женя не проболтается.
Наташа кассир-операционист по образованию, но по профессии работать не может:
- Это же такая работа, что могут вызвать когда угодно на замену, а я так не могу. Я уборщицей на почте уже 6-й год. Вот Жене 6, и я 6-й год там работаю.
Я подхожу к медведю и шепчу ему на ухо, что девочка в красном платье уже очень долго его зовет.
- Миша! - расцветает Женя при виде подходящего медведя.
- Я его потрогала и полюбила, - делится со мной.
- Ты без него теперь жить не можешь?
- Миша, я без тебя теперь жить не могу! - повторяет Женя и еще крепче обнимает его за плюшевые бока.
Песочница и толерантность
Третий год лагерь проводится на базе парк-клуба Дубровский. Дети катаются на лошадях, купаются, играют, участвуют в спортивных соревнованиях. На завтра у них запланирован День Нептуна. Лагерь уже несколько лет проходит при поддержке частной компании «Сервиспродукт», точнее, одного из ее владельцев, Малашкина Александра. Он полностью оплачивает детям дорогую турбазу со всеми условиями, в этом году оплатил еще и питание.
После спектакля дети с родителями отправляются на речку купаться. Маленький Андрей в лечебных сандалиях на ногах толкает коляску с семилетним Кириллом, который ходить не может.
- Ну он не ходит, но когда хочет, знаете как быстро ползает! - рассказывает Андрей. - Вот вчера нас в туалете закрыл!
Здесь все удивительно дружные. И здоровые дети, и колясочники могут играть вместе. Дети, у который в семье есть брат или сестра с инвалидностью, лишены присущей детям жестокости.
Галина Алексеевна Морозова, председатель фонда «Дети в беде», считает, что проблема отношения общества к инвалидам в замалчивании проблемы.
− Эти дети всё хотят делать, лишь бы это было с людьми, а они сидят дома. У нас года два назад был проект по толерантности, и мы готовили ребят-колясочников постарше, чтобы они рассказали, что они чувствуют, как им живется. И вот девочку одну подготовили, она должна была поехать в школу. Она к этой школе подъезжала на коляске пять раз. Подъезжает – на нее пальцем показывают, «гагага», «хихихи». Она плачет, уезжает, раз, два, три. Но, когда она зашла в этот класс, когда рассказала, чем она занимается, чем увлекается, чем живет, какие она пишет стихи, класс стал другим! И когда она в следующий раз приехала, то этот класс… Они не дали никому над ней смеяться! Просто у нас люди ограждены от этой беды, а когда они видят… Если бы инвалиды могли быть свободными, а у нас же никогда «не было» инвалидов, они все сидят по домам, закрытые, стесняются выходить, родители стесняются вывозить своих детей, потому что эти взгляды… Одна мамочка рассказала недавний случай, как им навстречу шла молодая, красивая девушка, подошла и плюнула на ее сына. Просто подошла и плюнула.
Мама Кирилла, Ирина, рассказывает, что им приходится часто сталкиваться с этой проблемой:
- Кирилл любит со всеми играть, хотя и сидит чуть-чуть в стороне, но ему нравится наблюдать. Иногда выходим во двор, я его посажу в песочницу, а некоторые мамы своим детям начинают говорить: «Не ходи туда, там мальчик больной!» Я им, конечно, пытаюсь объяснять, что это же не заразное.
Ирина в этом году окончила вуз по специальности «инженер-архитектор».
- На УЗИ было видно, что ребенок развивается нормально. Меня хотели положить на сохранение, но уже вечером у меня отошли воды. Это было 18-го, но лишь 20-го я смогла родить сама. Сказали: «Мама, вы болеете, мама, чего вы хотите». Я считаю, что это ошибка врачей, потому что уже потом знакомый доктор мне сказал, что в таких случаях делают кесарево. И до последнего говорили, до выписки: «Оставляйте его, оставляйте, родите еще». Потом говорили: «Вы болеете, вам нормального и не родить».
После рождения Кирилла Ирина развелась с мужем, который стал распускать руки, и вышла замуж еще раз. Через три года родился Олег, у которого нет никаких патологий. Кириллу скоро будет 8, и он в том году пойдет в школу, в первый класс, в интернат для слабослышащих. Врачи говорят, что в последнее время у Кирилла наметился сильный прогресс и он может даже пойти, хотя раньше не давали ему шансов дожить до двух лет.
Корова для Ани
Многим из тех, кто сегодня отдыхает в лагере, фонд «Дети в беде» помог справиться с бедой – кому-то оплатил дорогостоящее лечение, кому-то дорогу и проживание, если лечение оплачивает государство. Фонд является одним из самых авторитетных в городе, столько, сколько делают они, не делает больше никто. Галина Морозова, председатель фонда, пришла работать в него 9 лет назад. Мы с ней идем в столовую – Галина Алексеевна сегодня «дежурная» и от обязанностей не отлынивает.
- Почему вы 9 лет назад пришли в фонд?
- Причин было две. Первая – я на год выпала из работы в школе. У меня была сложная операция, и я год пролежала в больнице. Все свои классы я выпустила, новые брать не хотела, а в фонде я и так работала как волонтер, и как раз пенсионный возраст. Я рано пошла на пенсию, в 43 года, а мне уже было 50, и мой муж сказал: «Я тебя обеспечу, не переживай. Если тебе это интересно, то пожалуйста». И в школе я сделала все, что могла. У меня была авторская программа по краеведению, были интересные результаты, с детьми по родословным занимались. Сделала все, что было в моих силах, хотелось нового, а фонд – это то место, где можно сделать все. У нас, кстати, первая акция была очень интересная – многие над ней смеялись, а потом все ее же и использовали, где только можно. Нам написала письмо одна девочка из села Терновка Камышинского района. Письмо было такое: у девочки была онкология, и они с мамой обратились к депутату с просьбой помочь купить им корову, потому что трое детей и мама одна и ей очень тяжело. Депутат переслал это письмо в облздрав, облздрав переслал в больницу, а те вообще не могут понять, при чем тут корова. И обратились к нам. Тогда только открылся один из первых торговых центров, и мы в продуктовом супермаркете провели акцию: дети стояли и собирали средства, а акция называлась «Корова для Ани». Где-то за три дня мы собрали нужную сумму, 12 тысяч, и поехали как раз на день рождения этой девочки, 22 апреля, корову преподнесли. С тех пор они ни разу не обратились к нам за помощью, как-то сразу встали на ноги: молоко, телята. В этом году эта девочка едет с нами на «Игры победителей» (акция, организованная фондом «Доверие» Чулпан Хаматовой. - прим. ред.), у нее отступила онкология, и она едет с нами, уже взрослая стала. Это была первая акция, а потом придумали очень многое.
Отдежурив и проследив, чтобы всем хватило порций, Галина Алексеевна выходит на улицу. Мы сидим под полосатыми тентами за деревянным столом.
- Галина Алексеевна, а вы никогда ни на кого не кричите и не повышаете голос?
- Ты знаешь, я практически с 15 лет работаю с детьми. Я закончила педучилище и работала в садике. Вот 18 мне исполнилась, и у меня была группа 50 человек, шестилеток таких. И я как-то себе дала зарок никогда ни на кого не кричать. Кричат от бессилия, поэтому не кричу ни на кого. Ни на собственную дочь, ни на кого.
- Вы, наверняка, знаете истории всех семей, много ли тех, у которых ребенок стал инвалидом из-за врачебной ошибки?
- 80% от всех случаев.
- Сейчас очень популярны роды дома.
- Я настолько доверяю врачам…
- Несмотря на 80%?
- Ошибки есть, и это страшно. Но мне кажется, что если бы не было родовспоможения, то это бы было 100%.
- То есть все равно верите врачам?
- А почему не верить? Я не думаю, что где-то, в какой-то области, работают люди, которые делают что-то специально. Тоже люди, тоже ошибаются. Я вообще верю, и людям, и врачам. И очень много людей нам помогает, очень много
- А во что еще вы верите?
- Я верю однозначно в Бога, и мне, конечно, стыдно, что я жила в такую эпоху, когда верить запрещали, хотя, наверно, в душе у всех Бог был всегда. Мне очень обидно за мою маму, которая в такое время родилась, когда все запрещалось. А доброты – ее кругом полно. Когда говорят, что кругом зло, – это неправда. Не может такого быть. Таких людей, которые не хотят помочь, – понимаешь, их просто нет. Один не помогает потому, что стесняется, потому что ему кажется, что он многого не может дать, другой не помогает потому, что он может быть озлоблен и ему кажется, что ему должны все помогать. И все равно, в душе все хотят помогать. Наверно, только преступники какие-нибудь, и то нам уже больше года присылают деньги из тюрьмы. Нам позвонила бухгалтер Красноармейской колонии и сказала, что один осужденный из его зарплаты попросил высылать нам деньги. И посылают.
Мне кажется, что с каждым годом становится се лучше и лучше, стали хорошо работать социальные службы: у нас за последние два года почти все ребята на море съездили. Государство повернулось лицом к инвалидам.
Еще вот что заметила: если деньги действительно нужны, то они обязательно найдутся и помощь придет.
Но я, конечно, мечтаю о том времени, когда наш фонд будет просто не нужен.
