«Все уже было». Эту библейскую истину, пожалуй, последовательнее всего исповедуют историки.
Прежде всего потому, что уж они-то знают ее абсолютную справедливость. Точно так же они уверены еще в одной аксиоме: «Главный урок истории состоит в том, что из нее никогда не извлекают уроков». Для примера можем предложить читателю несколько эпизодов из жизни дореволюционного Царицына, связанных с именем донского казака Сергея Труфанова, более известного как иеромонах Илиодор.
Приказано поносить
В Царицыне иеромонах Илиодор появился в 1908 году, до этого служил в Почаевской лавре, принимал самое активное участие в деятельности известного погромами Союза русского народа. И как церковный проповедник, и как незаурядный литератор. Даже для черносотенного союза он оказался одиозной фигурой, поскольку помимо традиционных нападок на революционеров, инородцев, интеллигенцию резко критиковал высших чиновников и даже церковь.
Ссылка в уездный Царицын не только не умалила, но даже и прибавила ему популярности, обретшей всероссийский масштаб. И здесь Илиодор принялся бичевать местные порядки, благо было за что. Власти тоже не остались в долгу, используя для дискредитации мятежного иеромонаха все доступные средства. В первую очередь, конечно, печать. Вот вам и первое доказательство правоты библейского тезиса. Разве не с того же самого начинают нынешние власть предержащие в отношении своих политических противников? И в нашей матушке-России вообще, и в нашем благословенном городе в частности? Главное — создать «общественное мнение», заляпать грязью оппонента поелику возможно больше, а там и в кутузку. Рецепт, испытанный столетиями.
Илиодор-помидор
Но вернемся, однако, к Илиодору.
Главные газеты города «Царицынский вестник» и «Царицынская мысль» принялись поносить Илиодора как могли. Но поношения их были стандартны и потому бездарны. Что, впрочем, легко объяснимо. Талантливый оппозиционер действует по вдохновению и, как магнит, притягивает пытливые умы. А оно дается свыше. За деньги можно купить только рукопись, вдохновение же, как известно не продается. По-настоящему удался лишь один пиаровский ход: запуск в обиход клички-дразнилки. Добрая половина Царицына звала иеромонаха не иначе как Илиодор-помидор. Так что нынешние трудяги-пиарщики, изобретавшие клички в не так давно прошедшие избирательные кампании, выходит, изобретали велосипед. Однако мы опять отвлеклись.
Изгнание бесов
Сами того, быть может, не желая, власти через газеты сделали Илиодору неплохую рекламу. Иеромонах в полном соответствии с цивилизованными нормами подал в суд 14 исков на царицынских издателей. Ничего, что выиграл он всего один — общественное внимание было ему обеспечено. Чтобы послушать иеромонаха, люди съезжались изо всех окрестных мест, из соседних губерний, а случалось, даже и из столиц.
Тогда местные управленцы попытались воздействовать через вышестоящее начальство. Прием тоже распространенный в наших полититуирующих кругах. Ничто не изменилось под луной, и сегодня политический донос наверх дорогого стоит.
В те времена высшей инстанцией по церковным делам был Синод. Он, разумеется, внял сигналам с мест, и Илиодор был лишен права служить. Однако иеромонах, попросту говоря, наплевал на высочайшее решение, чем еще приподнял свой рейтинг, и продолжал изгнание бесов из припадочных кликуш и произнесение проповедей по разным поводам, но теперь уже при гораздо большей аудитории. Вот образчик одной из его лекций.
«Еще скажу про царицынских общественных деятелей, они сделали заем в полтора миллиона рублей где-то за границей, для чего пришлось городскому голове ехать в Петербург и за границу, на расходы взял 1400 рублей, когда он мог истратить только 400 рублей. Деньги не его, а общественные, собраны от города, и немало из-за них пролито слез и попорчено крови. Их надо было беречь, как святыню, а не распоряжаться ими, как, например, городской голова. Где будут брать деньги, чтобы уплатить тот долг? Опять будут увеличивать разные налоги. А каково придется жить нашим детям, внукам и даже правнукам? Им будет жить еще тяжелее, чем нам».
Напомним, что говорилось все это в 1910 году. А как свежо звучит!
Жандармы и сексоты
Кстати, о проповедях. До нас дошли почти стенографические их записи. И обязаны мы за сохранность бумаг царицынским жандармам. Это была еще одна сторона деятельности властей в борьбе с Илиодором, скрытая до поры до времени от людских глаз. Параллели с современностью проводить не будем — себе, как говорится, дороже.
Царицын входил в состав Саратовской губернии. Тогдашний голова граф Татищев, служивший постоянной мишенью для язвительных илиодоровских стрел, в личной беседе попросил главного царицынского жандарма — им был в 1910 году ротмистр фон Мертц — обеспечить постоянное наблюдение за иеромонахом и немедля сообщать обо всех действиях и речах последнего. Тот, понятное дело, отказать никак не мог.
Какое трогательное единение исполнительной власти и жандармов, не правда ли? Но нет-нет, никаких параллелей…
Ротмистр, человек не очень далекий, однако исполнительный, поставил в известность своего непосредственного начальника в Саратове о состоявшейся беседе и донес, что имеет на примете человека, который обладает уникальной способностью почти дословно записывать любую речь. Причем находится этот человек в ближайшем окружении Илиодора и готов поставлять требуемые сведения за 50 рублей в месяц. Фон Мертц высоко ценил столь выдающиеся способности потенциального сексота, но не считал возможным платить ему более 40 рублей.
Ответ из Саратовского губернского жандармского управления весьма любопытен. Начальник управления снисходительно вразумлял своего подчиненного: «Надо найти сотрудника, чтобы освещал деятельность Илиодора и доставлял его проповеди. Причем только записывал, без всякой тенденции в ту или другую сторону. Его не следует уведомлять о сотрудничестве. Можно платить 20—30 рублей. Такого сотрудника можно найти среди мелких репортеров царицынских газет».
Воля ваша, но комментировать скаредность жандарма, когда речь идет о спокойствии власть имущих, а также его мнение о «независимых» газетчиках не берусь. Пусть его.
К тому же начальника управления поправили. И освещать деятельность Илиодора стал все же человек фон Мертца — отставной поручик Болеслав Александрович Пучковский. Его четким убористым почерком с завитушками исписано немало архивных страниц. Именно благодаря усердию и действительно уникальной способности поручика записывать быстро мы можем прочитать эту страничку царицынской истории.
Если в кране нет воды…
Судя по всему, Илиодор пустился во все тяжкие. Его проповеди становились все злее, в них компоновался триединый образ врага: чиновник, интеллигент, инородец. «Джентльменский набор», используемый и в наши просвещенные времена демагогами от политики. И именно в такой последовательности. Коли человеку плохо, его симпатии очень легко купить, лупцуя во все корки действующую власть. Образованные люди, как правило, хают старину и смотрят на Запад, значит, враги всего русского православного. Ату их! А уж если кто съел эти первые два блюда и не поморщился, тот и третье заглотает, как компот: все беды от них, чужепоганцев, так и норовят сесть на русскую шею. В общем, если в кране нет воды…
Конечно же, эту «идейную платформу» разделяли и поддерживали могучие силы в высших политических сферах страны. Чем и объясняется удивительная безнаказанность провинциального иеромонаха. Царицынские власти, травившие Илиодора изо всех сил, не могли, а может быть, и не хотели понимать, что для нужд российской империи подобный проповедник просто необходим. Если бы его не было, его следовало бы выдумать.
Владимир Апаликов.