— Вот, пожалуйста, едим, пьём из одной посуды, ручки хлоркой не протираем друг за другом, — Феклистов снимает с бутылки пластиковый стаканчик и наливает газировку. — Это абсурд, мы не живём в эпоху мракобесия. Хотя многие знакомые сначала советовали быть поаккуратнее. Потом ситуация изменилась. Мы едем в маленьком пространстве, как в турпоходе, не общаться невозможно. А страх существует тогда, когда люди не понимают того, чего они боятся. Также и с ВИЧ-положительными.
Мы сидим в одном из микроавтобусов колонны пробега «СПИД-СТОП». Каким-то чудом здесь умещается группа «Конец фильма» в составе пяти человек и Алексей Лысенков. Евгений Феклистов, лидер группы, указывает стаканчиком на полку позади меня. Располагается она прямо над водительским сиденьем.
— Наверху спать невозможно, потому что во время езды очень трясёт…
— А кто здесь спит?
— Здесь, кстати, спит Лысенков. А я стараюсь вот там, сзади. Последний наш марш-бросок был очень сложным: почти 1800 километров. В десять вечера выехали и в десять вечера следующего дня приехали. Штурманим по очереди, кто-то рядом с водителем сидит постоянно. Такой вот дом на колёсах, такая вот жизнь.
— Кстати, у вас в биографии упоминается множество городов: Тарту, Москва, Питер, Сидней… Какой из них вы можете назвать своим?
— Точно могу сказать, что это не Москва. Не могу к ней привыкнуть. Приходится там жить из-за работы, поскольку ездить из другого города тяжело. Мне кажется, чтобы полюбить Москву, надо либо там родиться, либо уж очень не любить тот город, из которого уезжаешь. Тарту, — город, в котором я родился и в котором, к сожалению, не могу бывать так часто, как хотелось бы, — сильно изменился не в лучшую сторону. Раньше благодаря университету он был очень многонациональным. Сейчас это исчезло…
Когда играет питерский «Зенит», я один из немногих в Москве, кто болеет за эту команду. Все мои друзья знакомы мне по питерской жизни. Получается, что Петербург, хотя когда туда приезжаю, мне говорят: «О, москвичи приехали!» Свой среди чужих. Наверно, музыканты не должны иметь Родины. В любом городе: «Ура! Я приехал, я наконец-то дома! Так давно здесь не был!».
— Кому вы дали свой первый автограф?
— Бог ты мой!.. Я ещё был студентом и имел локальную популярность в городе, где жил — в Тарту, там сто тысяч население. У меня даже был свой мясник на рынке, который давал мне товар получше. Я учитель математики по образованию, на практике в школе вёл классные часы, пел песни. Подходили, брали автографы. Дети. Смешно было, конечно. «Ночь одиночества» тогда, по-моему, исполнялась.
Для меня фактор популярности не важен. Можно ходить и говорить: «О! Лысенков мой друг», но я просто очень рад тому, что судьба свела меня с этими людьми. Успех, деньги — это вторично. Надо заниматься любимым делом, любить не только то, чем ты занимаешься, но и тех людей, кто так или иначе обеспечивает тебе этот успех. Музыканту надо любить своих слушателей.
— «Юность в сапогах» — саундтрэк к сериалу «Солдаты» — остаётся одной из самых известных ваших песен, несмотря на то, что вышло уже четыре альбома. Как в ней отразились ваши впечатления от армии?
— Сегодня как раз встретил здесь однополчанина. Мы вместе служили в Нижнем Новгороде, тогда ещё Горьком. В моём призыве было несколько волгоградцев, не виделись с ними около двадцати лет. Такие вот радостные встречи таит в себе Волгоград.
Армия — это такая вещь, когда служишь, хочется, чтобы всё прошло побыстрее и не думаешь о том, что будешь вспоминать это время с ностальгией. Когда увольнялись, себя такими взрослыми ощущали. На самом деле, время проходит и ты понимаешь, что даже после армии человек остаётся наивным.
— А чему научила вас жизнь за это время?
— Человек всё время учится и умирает дураком. Я думаю, что даже когда мне будет восемьдесят лет, я буду говорить, что это смешной возраст. Армия меня тоже многому научила. Это экстремальная ситуация, которая позволяет проявить качества человека. Если он малодушный предатель, то ему будет трудно скрыть своё нутро. Был у нас один сержант, который про своих товарищей докладывал командованию. Такие вещи как стукачество бесполезны, но они происходят вне армии. И в этом смысле армия помогла понять, что на словах человек может быть один, на деле другой.
После армии произошли все важные события: была создана группа, вот этих людей нашёл, все песни, которые были написаны после… Хотя после общения с армейским товарищем, у меня осталось такое ощущение, будто вчера расстались. Нет сомнений по поводу того, что в главном мы не изменились, остались верны своим принципам.
— Ваша группа называется «Конец фильма», написаны саундтрэки к нескольким кинокартинам. А сами фильм не хотели бы снять?
— Мы хотим снять фильм под названием «Чудаки в чудесном мире». Это будет правдиая история о нашей жизни, скорее всего, комедия. Может быть, эротическая (смеётся). Не хватает людям хорошего настроения, много чернухи, много порнухи. А мы хотим, чтобы был здоровый дух и юмор. Чтобы люди помнили: если б родители не занимались сексом, то трудно представить себе существование любой личности, поэтому давайте всё-таки не будем отрицать, что жизнь без этого невозможна. Почему и печально то, что ВИЧ нашёл такой способ распространения. Мы против того, чтобы люди любили друг друга и одновременно убивали. Думаю, вакцина будет найдена. Как только это произойдёт, мы напишем новую песню.
— Про вакцину?
— Мы уже сейчас можем написать песню. Есть строчка, что «медики ищут средство, чтобы жить». Есть и второй припев: «нету средства, сильнее любви». Я думаю, что любовь и терпимость преодолеет все границы: между здоровым и больным человеком, между невежеством и знанием, между равнодушием и альтруизмом. Мы должны куда-то отодвинуть то плохое, что в нас есть, не выпускать его наружу, потому что любой наш поступок, сделанный в сердцах и со злобой, ударит, прежде всего, по нам самим. Это к вопросу о том, чему научила меня жизнь после армии.
Жизнь настолько многогранна, что будет для тебя такой, какой ты хочешь. Каждый получает именно то, что он хочет, как это не парадоксально. Если человек собирает бутылки и говорит, что хочет стать миллионером, он врёт. Он хочет собирать бутылки. Потому что любой знает, что, собирая бутылки, миллионером не станешь. Надо менять себя. Хочешь, чтоб тебе улыбались, улыбнись сам.
Кстати, сегодня были на Мамаевом кургане. Я думаю, что иметь в городе меч длиной 29 метров… Эта женщина зомбирует местное население, как мне кажется. Война была, но она же закончилась, а некоторые воюют до сих пор.
— С другими музыкантами общаетесь?
— Общаемся. Сегодня на Мамаев курган ходили с Юлией Чичериной. Есть задумка записать с ней песню. Получится, не получится, — пока говорить рано. Я не отношусь к этому серьезно. В отличие от семей, где после развода остаются дети, тут остаются песни. Им внимание родительское не требуется, им требуется внимание слушателей. Поэтому творческие союзы и разрывы этих союзов абсолютны безопасны. В том числе и с точки зрения инфекций.