Rе:агенты перформанса на улицах Москвы
…Им 38 на двоих. В отдельности по 19, но они всегда вместе. Они родились в одном городе, пошли в школу в другом, а закончили её в третьем, при этом никуда не переезжая. Они изменили восприятие своих земляков, поступили в МГУ на филфак и теперь действуют в столице. Они прикладывают все усилия к тому, чтобы мир не казался серым и скучным даже в самый ненастный день. С виду нормальные. Внутри разноцветные. Говорят быстро, много и интересно.
– Когда ты всю жизнь живешь в городе, который сменил три названия, но сам нисколечко не меняется, то стараешься сам что-то сделать для того, чтобы было не скучно жить, – говорит Алия. – Мы не хотели жить по серым и скучным правилам, не хотели слушать и поступать как все, хотели тормошить сверстников, чтобы они не были такими вялотекущими по жизни. Стали придумывать, как сделать так, чтобы люди начали замечать, что вокруг них что-то всё-таки происходит, играя в первую очередь на них самих. Первой идеей была битва на багетах – длинных французских батонах. В нашем городе есть много ларьков, где они продаются, и вокруг них всегда очень много людей. И мы устроили настоящую битву: обмотали багеты скотчем, прохожие вступали в сражение, а мы раздавали титулы и звания. Потом мы нашли проходное место, поставили столик и начали раздавать конфеты от жадности, глупости, скупости. Люди подходили, брали и, что самое главное, верили! И вот теперь нас по обмену привезли в Москву на полтора года. Мы продолжаем разукрашивать мир. На очереди Москва. Трепещите!
– Даже если мы вернемся в Астану, – говорит Галия, – мы не откажемся от идеи Глупых – проверять людей на внутреннюю несвободу. Мы уже продумали новый перформанс. Они быстро поймут, что мы вернулись!
От: Перформанс № 212. Все на борьбу с патологией несвободы!
Совсем недавно нам пришла посылка из родного дома. Между тетрадями, яблоками «апорт» и носками мы обнаружили банку вишнёвого варенья. Не только она стала предметом нашей общей радости, но и её обертка. Это была детская раскраска. Страницы нашего детства представляли собой яркую картину, было видно, что кроме нас над ней поработал наш малолетний племянник. Лилово-бардовая шкура зайчика, красный нос, зелёные уши – плод нашей фантазии, а недостающие, но интересные части тела – дорисовка нашего юного Пикассо. Не знаем, что подумал бы старик Фрейд, глядя на такой продукт семейно-коллективного творчества, но у нас возникла идея провести эксперимент: какие фантазии могут возникнуть в голове взрослого человека при виде нарисованных мишек, котиков и зайчиков.
Так возник сюжет: студент ходит по городу и предлагает людям раскрасить детские рисунки на взрослые темы вроде «серийное убийство», «сексуальное извращение» и прочие патологии.
Кот, Собачка и Цыпленок поселились в домике Медведя…
Место действия: Сafemax
Зажигает: Алия
За окном льёт дождь. А мне уютно и тепло. На моём столике чашка горячего кофе, перед глазами раскраски из серии «для самых маленьких». За соседним столиком шумная компания студентов. Подсаживаюсь к ним: «Привет, – начинаю. – Я студентка факультета психологии и изучения патологий головного мозга. Провожу исследования на тему «Восприятие детских раскрасок взрослыми людьми». Помогите, пожалуйста». Молчание, потом взрыв смеха. «А мы что, по-вашему, самые патологичные в этом заведении?» – интересуется девушка. «Нет-нет, что вы. Это социальное исследование, в расчёт берутся среднестатистические жители планеты», – с умным видом заявляю я. Они студенты юрфака МГУ. Предоставляю им раскраски и карандаши. Парень в кепке придирчиво изучает список предлагаемых тем, в итоге останавливается на садомазохизме. На картинке Кот с воздушным шариком, Собачка и Цыплёнок. Окружающие с нескрываемым любопытством наблюдают, как маленькие цветные карандашики мелькают в руках больших мальчиков и девочек. С интересом смотрю на результат усилий будущих юристов. На картинке: черный птенец с красным поясом и плёткой в крыльях смотрит на щенка, от испуга забравшегося в конуру. Под глазами у собачки чёрные круги, вокруг него красные лужи, видимо, кровь. Рядом кот с сигарой в зубах, с зажигалкой в одной лапе и с шариком в другой. На шарике надпись – «I love pain». «А о результате ваших иследований вы нам сообщите?» – интересуются «художники». Обещаю подумать.
Ничего не ответила Рыбка
Место действия: Cafemax
Зажигает: Галия
Замечаю весёлую компанию. Подхожу и завожу свою шарманку: «Учусь в институте психологии и изучения патологий головного мозга, нужна помощь…» и далее по сценарию. Люди начинают истерично смеяться. Я смотрю на них с серьёзным лицом, ни тени смущения! Отсмеявшись, они берутся за дело. Две милые девушки начинают раскрашивать «серийное убийство». Пока картинка чёрно-белая, она вполне безобидна: Кот сидит на берегу, рядом с ним Лягушка, а в речке плавает Рыбка. На странице надпись: «Пошёл Кот к ручью, стал просить Золотую Рыбку: «Развесели меня!» Ничего не ответила Рыбка». Девушки рисуют долго, серьёзно, без вопросов, изредка спорят, какие цвета лучше использовать. В результате передо мной весьма живописная картинка: Кот болезненного вида, со светло-голубой шкуркой в красных шортах, с кроваво-красными глазами и таким же носом сидит на желтом берегу, рядом Лягушка, тоже синяя и тоже с красными глазами, и Рыбка такого же вида на фоне чёрно-красной речки. Мне понравилось, а вам?
Потапыч тоже не знал…
Место действия: У 1-го гуманитарного корпуса МГУ
Зажигает: Галия
…Мы его вначале не заметили, он лежал на траве, под токийской сакурой. Видимо, отдыхал. Или философствовал. Или и то и другое.
Подхожу и пытаюсь привлечь его внимание: громко кашляю, хмыкаю, хожу вокруг него туда-сюда. Наконец, студент меня замечает, лениво открывает левый глаз. «Девушка! Вы можете гулять где-нибудь в другом месте? Вы мне мешаете релаксировать!» Я подхожу и сажусь рядом. С несчастной миной на лице говорю: «Да понимаешь, я очень переживаю. Целый семестр ничего не делала, курсовую нужно сдать, а тема такая дурацкая – цветовосприятие детских раскрасок на уровне гипоталамуса и мозжечка головного мозга взрослого человека». Достаю свои раскраски и карандаши: «Вот ты бы как их раскрасил? Там сверху подтемы». Студент берёт раскраску и начинает листать, его брови подпрыгивают вверх от удивления: «Весёлый у вас, наверное, факультет! Ну давай раскрашу «Сексуальное извращение». Он садится поудобнее, принимая серьёзный и задумчивый вид: «А дорисовывать чё-нить можно?» На картинке медведь в кустах ест малину, а на странице надпись «Потапыч тоже не знал…» Сидеть на мокрой траве – лучший способ заболеть. Но моего соседа это, видимо, не волнует, он увлечён работой. Вижу, как в его руке мелькает то красный, то чёрный, то зелёный карандаш. Наконец он поднимает голову: «Ну вот и всё». С ужасом смотрю на его творение, теперь мои брови взлетают вверх от удивления, а язык прилипает к нёбу. На картинке ягоды синего и коричневого цвета с дорисованными глазами, ртом, а главное – грудью. Весьма безобидная пчёлка под чутким руководством «художника» превратилась в нечто зелёное с огромным мужским достоинством, медведь напоминает трансгендерного мужчину, в малиновом парике и усами. Оправившись от минутного шока, забираю раскраски и благодарю за помощь науке. Студент уходит на пары. А Потапыч действительно не знал…
Тук-тук-тук!
Место действия: Памятник Ломоносову у главного здания МГУ
Зажигает: Алия
Стою у памятника в ожидании кого-нибудь. И вот оно, в капюшоне, перепрыгивает через лужи. Спешу к нему, отчаянно размахивая раскрасками. Он останавливается, оглядывает меня с головы до ног и произносит с кавказским акцентом: «Дэвушка, эт ви за мной бежите?» Пытаюсь улыбнуться, но синие от холода губы не шевелятся. А зубы перестукивают какую-то мелодию: «Привет! Помоги э-э-э… (тук-тук-тук). Нарисуй э-э-э… (тук-тук-тук)». Зато он улыбается: «Для тебя всё что угодно, мой восточный женьщин. Нарисовать, да?» Я киваю головой. Мой кавказский мужчина открывает раскраски, прочитывает темы. Долго думает и выводит: «Слушай, что, совсем мужчин не хватает, да?» Я удивленно хлопаю ресницами. «Сексуальное извращение, однополая любовь… Помочь надо, да». Я стою, онемев от такого поворота, даже зубы перестали стучать. «Может, мальчиков достать, а?» – продолжает он. Я выхватываю из его рук раскраски и, не поблагодарив за предложение, убегаю. Он кричит вдогонку: «Если что, обращайся. Меня Гоги звать». Нет уж, спасибо, в институте патологии головного мозга практических занятий пока не ввели.
P. S. От экспериментаторов: в итоге у нас пять раскрасок, полных пикантных и не очень подробностей жизни Потапыча и Ко. Камасутра и Фрейд отдыхают, да и мы с племянником тоже.
Предложение Министерству Здравоохранения РФ: Как насчёт создания Института Патологии Головного Мозга?
Ольга Петунина.