Недавно с главой Лопуховской сельской администрации Руднянского района Н.И. Королёвым беседовали о том, что удалось ему сделать для родной глубинки за три с половиной года работы на этой должности. И хотя всяких разных дел важнейшей социальной направленности переделано немало, Николай Иванович начал их перечень с… пруда. «Наконец-то, — сказал он, — водоём удалось отремонтировать, углубить, сделать нормальную плотину. Теперь там будет стоянка скота из частных подворий. Между прочим, работы по восстановлению пруда выполнялись за счёт дотаций, полученных за сданную населением животноводческую продукцию. В общем, живность из подворий сама себе на пруд «заработала».
Лишь после этого глава перешёл к разговору о водопроводе и канализации, клубе и школе, парках и мостах. Но вначале-то был пруд! Вот и думаешь: какое же большое значение он имеет в жизни села, если все благоприятные перемены здесь начинают перечислять именно с него.
Да, это всё так. Если рядом нет реки, то чуть ли не во главу угла всей деревенской жизни ставится пруд. Он несёт не только водохозяйственное и природозащитное, но также продовольственное, культурно-бытовое и даже нравственное назначение. В селе Алешники Жирновского района посредством прудов одно время даже с пьянством боролись. В семидесятых годах местный совхоз построил по балкам, оврагам и другим неудобьям очень много водоёмов. В них запустили рыбу. И теперь любители «вспрыскивать» окончание рабочего дня чем-нибудь горячительным не в магазин спешили, а за удочкой и на пруд. Семьи крепче делались. И всё благодаря прудам.
На Руси их строили исстари. Плотины насыпали вёдрами, тачками, телегами. Тяжёлая земляная работа окупалась многими благами, которые давали пруды. Во времена земств крестьяне отрабатывали налоговую повинность в том числе и на возведении плотин водоёмов. Многие пруды, построенные ещё в конце XIX — начале XX веков, обсаженные для долговечности ивой и тополями, служат людям и поныне. Иные донесли до нас в своих названиях имена и фамилии стародавних хозяев — Матвеев пруд, Мокроусов пруд, Селезнёв пруд… Они являются ещё и хранителями местной истории. Кто знает, может, когда-то и за околицей Лопуховки укоренится местное географическое название — Королев пруд. В знак благодарности населения нынешнему главе…
Как-то разговорился о прудах с руководителем отдела по делам ГО и ЧС в Жирновском районе Н.В. Коротковым. В собеседники его по данной теме избрал, потому что водоёмы, способные в определённой ситуации нести ещё и опасность людям, находятся в поле зрения и этой службы. И он нарисовал мне довольно неутешительную картину того, как выглядит прудовое хозяйство на общем социально-экономическом и природоохранном фоне района, какую роль в жизни нынешних селян играет.
Оказалось, что прудов в районе насчитывается аж 360. Откуда же взялось столь огромное их количество? Ответ прост. Раньше, при социализме, учёту подвергались даже все мелкие водоёмы. Сделают где-нибудь насыпь на пути вешнего ручья, чтобы он овражек не промывал, остановилась там водичка «зеркалом» с лужу величиной — и всё, это уже пруд. Хотя там воробью по колено, а из обитателей — лишь пара лягушек. Рядом водоём на несколько миллионов кубических метров с большими рыбными запасами и гнездилищем разной водоплавающей птицы — тоже пруд. Но есть ли между ними какая-нибудь классификация по степени водохозяйственного, экологического, культурно-бытового и прочего достоинства? На это Н.В. Коротков ответил, что общую ревизию имеющихся в районе прудов ещё не делали. Она планируется лишь на нынешнее лето. Но одно можно сказать совершенно определённо: официально пруды остаются… бесхозными! Колхозы и совхозы порушены. Новые коллективные землепользователи «в лице» СПК на свой баланс водоёмы брать не стали. Чтобы установить юридическое право на тот или иной пруд через судебные инстанции, надо оформить гору бумаг и потратить много денег. На это никто не идёт, зная нашу бюрократию.
Спрашиваю у Короткова, который до недавнего времени работал юристом райадминистрации и немало подкован в подобных вопросах, а почему же пруд «Кооперативный» в пригороде Жирновска оказался в ведении общества охотников и рыболовов и благодаря стараниям предпринимателей стал местом массового отдыха горожан? Значит, он имеет хозяев? Коротков уточнил, что официально и этот пруд остаётся бесхозным. А всё нужное людям, что делается на его берегах, можно отнести лишь на счёт предпринимательского энтузиазма. Здесь даже на катамаранах можно покататься.
Впрочем, энтузиазм, хоть и в ином виде, предприниматели проявляют и на ряде других искусственных водоёмов. Они запускают в пруды рыбную молодь. А всякого, кто потом приезжает туда на рыбалку, гонят прочь, будто из своего собственного бассейна. Хотя по закону они не являются собственниками прудов и потому не вправе прогонять отсюда отдыхающих и рыболовов. Дело доходит до открытых конфликтов и даже потасовок. А поскольку тем, кто запускал свою молодь хоть и не в свои пруды, всё-таки жалко отдавать подросшую рыбу на улов всем желающим, принимаются и такие меры «сбережения» её. В воду бросают старые бороны, целые секции от культиваторов и другой металлический хлам. Чтобы нельзя было ловить рыбу. Но потом в таких прудах и купаться становится небезопасно!
Раньше очень часто рыбная молодь для прудов закупалась на бюджетные деньги. Казалось бы, общественной рыбой да из общественных же водоёмов муниципалитета может пользоваться каждый. Но не тут-то было. Опять находились самозванные «хозяева» прудов, которые допускали на рыбалку лишь избранных, а простых смертных гнали в три шеи. И снова возникали конфликты. Примеров нерационального, мягко говоря, использования прудового хозяйства района можно привести великое множество. Хотя почти всегда в них просматривается такая особенность. На один и тот же официально бесхозный пруд у кого-то много прав, у кого-то никаких. Дело доходит до абсурда.
Бывший директор совхоза «Алешниковский» Н.А. Сорокин, когда-то построивший в своём хозяйстве около двух десятков прудов, уже находясь на пенсии, поехал на один из них порыбачить. Его выпроводили оттуда, как незваного гостя. Николай Алексеевич незадолго до своей кончины рассказывал мне об этом с болью в голосе: отблагодарили, мол…
Голубые озёра степей, некогда доступные для всех и всеми любимые, всё чаще становятся объектом нездорового интереса одних и ущемлённости других. А ведь они могли бы стать источником товарной рыбы, домашней водоплавающей птицы, пушного зверя и многого другого. Они давали бы ощутимые налоги в местную казну, не говоря уж об их исконном водохозяйственном, природоохранном, культурно-бытовом и эстетическом назначении.
Ревизия прудов, о которой заявил Н.В. Коротков, может лишь уточнить их фактическую численность (многие уже или «ушли», или спущены) и состояние. Может, ещё объём работ для их поддержания. Но главный вопрос так и останется открытым. Это вопрос обретения прудами хозяев. Логически на эту роль должны претендовать сельские администрации, на территории которых находятся водоёмы. Такой вывод поддерживает, например, глава села Бородачи А. В. Садчиков. Сдерживает одно: безденежье сельских органов власти, которым порой даже канцтовары купить не на что, не говоря уж о ремонте и содержании прудов. Но мы же не случайно начали свой рассказ с Лопуховки, где сельская власть, не имея на подведомственной территории ни одного даже фермерского хозяйства, а крупных организаций и подавно, всё же смогла отремонтировать пруд! При желании многое могут сделать в этом отношении и другие главы. Тем более что сами водоёмы способны давать на своё же благоустройство денежные средства. Но для этого все мы должны привыкнуть к мысли, что за пользование рыбными, водохозяйственными и другими благами прудов надо платить, как платит, скажем, охотник за лицензию на отстрел дичи. Другого выхода здесь нет. Ведь пруды требуют средств так же, как и хозяев. И тот же карп или толстолобик могут пребывать в степных озёрах в изобилии лишь тогда, когда будет точно определено их «подданство» Иванову, Петрову или Сидорову. Пусть даже посредством аренды. Заплатил хозяину ту же «десятку» за каждый крючок и уди на здоровье. Тогда на бережку будут мирно соседствовать и большой начальник, и простой работяга. И никто никого гнать не будет. Скорее наоборот: клиентов будут звать.
А пока вопрос обретения прудами хозяев продолжает висеть в воздухе, я наткнулся недавно на одно любопытное объявление. Некто приглашал на работу сторожей. На пруд! Стало быть, рыбку охранять? Но как же этот некто умудрился провозгласить себя хозяином водоёма при общей юридической бесхозности прудов? И не придётся ли работодателю самому охранять своих сторожей от рыболовов, которые при существующей казуистике имеют полное право закинуть удочки в ещё не частную прудовую вотчину?
Павел Липченко.