Казалось бы, Уве Болл застолбил за собой место худшего режиссёра Голливуда. Ан нет, Курт Виммер покусился на его лавры, причём небезосновательно — его новый фильм «Ультрафиолет» может смело претендовать на звание худшего в этом году.
Вот клинит некоторых товарищей на одной теме, отчего они упорно гнут свою линию. В подобный суровый клинч, похоже, вошёл Курт Виммер, прославившийся своим матрицеподобным «Эквилибриумом». Не успокоившись на подвигах клирика в исполнении Кристиана Бэйла, режиссёр решил сделать женскую версию своего фильма. Задумал и сделал, причём в его новой картине, похоже, сценаристы отсутствовали как класс. Более невнятное и маразматичное зрелище придумать очень трудно. Такое впечатление, что Курт Виммер и вся его команда наелись перед съёмками грибочков и постоянно в процессе выпадали в аут, отчего и сюжет выпал туда же. Хотя с другой стороны, может, режиссёр руководствовался тем же принципом, что и игроки питерского «Зенита»: когда не знаешь, что делать, отдай пас Радимову? То есть если есть Милла Йовович, то что тут думать: одень её в облегающее (которое не забудь хотя бы один раз снять), дай ей в руки оружие и заставь высоко махать ногами. И будет зрителям счастье. Не будет, однако. Разве что в отдалённых уголках цивилизации, для которых до сих пор телевидение и кино — это чудо. Для всех остальных «Ультрафиолет» — это дешёвка с 30-миллионным бюджетом. Так как рассуждать о достоинствах фильма не имеет смысла — их просто нет, а перечислять недостатки придётся долго и нудно, то перейду-ка я к своему любимому жанру альтернативного сценария. Итак:
Неопределённое будущее. Как всегда всё плохо. Типа как в «Эквилибриуме», но может, и хуже.
Зритель в зале: А чё плохо-то?
Курт Виммер. Да не знаю я пока, по ходу разберёмся. Вот слово гемофаги мне нравится. Ща будет сцена из «Матрицы».
Следует сцена из «Матрицы» — девушка в облегающем на крутом мотоцикле лихо несётся по направлению к охране.
Охрана: Стой, кто идёт, стрелять буду, однако.
Девушка в чёрном, становясь вдруг фиолетовой: Не убивай меня, я тебе ещё пригожусь.
Охрана: Женатый я. Ходь сюды, надо тебя проверить — а вдруг в тебе чужой.
Чужого в девушке нет, зато все узнали Миллу Йовович.
Зритель в зале: О, Милка. Когда её раздевать будут?
Виммер: Блин, да подождите пять минут.
Проходит пять минут. Голая Милла Йовович идёт по коридору.
Йовович (режиссёру): Блин, замёрзла я голяком шляться, можно, я оденусь?
Виммер: Погодь, не все твою классную попу ещё рассмотрели. Так, теперь можешь ме-едленно одеваться.
Зритель в зале: У-у-у. На фиг она оделась!
Виммер: Она ща драться будет — не голышом же.
Зритель в зале: А, ну пусть дерётся.
Йовович дерётся со стеклянными мужиками, которые от каждого удара рассыпаются на осколки.
Зритель в зале: А это чё за ботва?
Виммер: Не знаю, само, что ли, так получилось? (Ассистенту). А это у нас чё за ботва со стеклянными мужиками?
Ассистент: Да вот тут рядом стеклозавод разорился, я и прикупил сувенирных человечков по дешёвке.
Виммер: Так, отвлеклись. Сцена из «Людей Х».
Йовович а-ля Мистик материализует из воздуха разные предметы и ими убивает всех подряд.
Виммер: Сцена из «Дневного дозора» и «Трона».
Йовович: Есть, сэр!
Вскакивает на мотоцикл и едет по стене здания строго по квадратам, после чего влетает в другое здание, выбрасывает мотоцикл и достаёт зеркальце.
Йовович: Блин, причёска растрепалась.
Появляется голограмма чувака.
Чувак: А ну-ка покажи свой чемоданчик!
Йовович: А ты ваще хто?
Чувак: Гы, он самый в пальто. Геть наверх и отдай мне чемоданчик.
Милла идёт наверх, но любопытство берёт верх: она открывает чемоданчик и видит в нём мальчика без одежды, находящегося в воде.
Зритель, Йовович и Виммер: А это чё за ботва?
Ассистент (скромно потупившись): А это у нас продакт-плейсмент — реклама детских бассейнов.
Все: А ведь не догадаешься.
Ассистент: Сколько заплатили, столько и получили.
Виммер: Отвлеклись. Сцена из «Искусственного интеллекта».
Пока чувак стреляет в голограмму раздетого мальчика в чемодане, Йовович ведёт одетого мальчика за руку в тёмное будущее.
Йовович (пацану): А ты хто?
Пацан: Не знаю, меня Роберт де Ниро в фильме «Godsend» клонировал. Да и считаю я плохо. Могу только до шести. Зови меня Шестым. А сама-то кем будешь?
Йовович (режиссёру): Курт, объясни мальцу, кто я.
Виммер: Ты супер-пупер-неубиваемо-шустро-гемофагообразное существо повышенной крутости.
Все: Чё? Сам-то понял, что сказал?
Виммер: Не-а. Но звучит.
Йовович (пацану): Понял?
Шестой: Не-а.
Йовович: Я тоже. Ладно, побежали, мне ещё блевать надо, я ж умираю.
У доктора. Эскулап с вампирским клыками берёт у пацана анализы.
Доктор: Вот с вас одни анализы, да и то с глистами.
Шестой: Дядь, а дядь, а чего у вас и Миллы Йовович зубы, как у вампиров.
Дядя улыбается, показывая небольшие клыки, и пожимает плечами. Все смотрят на режиссёра. Тот делает вид, что не слышит.
Зритель в зале: Да ладно, пусть Милка ещё разденется. Ну или мужиков в капусту порубит.
Виммер (радостно): Эт мы ща организуем.
Йовович (пацану): Будешь тупить не по делу, я тебя убью.
Сцена на улице. Появляется злой мужик с ботвой в носу. Он манит к себе Йовович и пацана. Те почему-то отказываются к нему идти.
Шестой: Дядь, а дядь, а чё у тебя за ботва в носу?
Мужик: Эт чтоб всякие бараны вроде тебя спрашивали. Ну должен же злодей как-то выделяться из толпы.
Йовович (Шестому): Я ж говорила, что убью.
Достаёт пистолет, но мужик и его приспешники начинают стрелять по Милке и мальцу.
Йовович затаскивает пацана в машину и уезжает в неизвестном направлении.
Мужик кричит вслед: Вернись, сынок, я всё прощу.
На вокзале.
Шестой: А чё он хотел?
Йовович: Да я ему денег должна и вообще он развода хочет, а я надеюсь всё вернуть.
Зритель в зале и Виммер: Не понял?
Йовович: Ой, звиняйте, роли перепутала. (Пацану). Вот тебе волшебный браслетик, а я пошла, бывай.
Уходит, но недалеко. Вдруг её начинают терзать муки совести — Милку колбасит не по-детски. Она решает вернуться, но мальчика уже забрали нехорошие люди, которые хотят научить его плохому.
У доктора. Йовович рыдает ему в жилетку.
Врач (потихоньку отстраняя девушку): Ну хорош, хорош, не порть мне внешний вид. Так, забыл, чё надо сказать. А, вспомнил. (Пафосно) Почему ты опять кого-то впустила к себе в жизнь?
Йовович (не менее пафосно): Потому что мы женщины. Мы красивы и не должны обращаться с оружием.
Виммер (утирает глаза от слёз): Как сыграла!
Зритель в зале: Не верю! Экшна давайте.
Виммер: Дай поплакать, злодей.
Милка идёт к главному плохишу.
Йовович: Отдай мальца, а не то будет как вчера.
Главный злодей: Гы, а у меня склероз.
Йовович: Тогда будет, как в «Звёздных войнах».
Виммер: А ещё как в «Блэйде» и «Убить Билла» — обожаю их.
Йовович: Так отдашь?
Злодей: А если не отдам, чё ты можешь?
Йовович (потупившись, очень скромно): Я убью их.
Злодей: Ну это в корне меняет дело. Дай я со своей бригадой перетру. Мы вам назначаем стрелку назавтра.
Назавтра. Йовович одна, Злодей с бесчисленной бригадой.
Милка (режиссёру): Курт, можно я скажу свою любимую фразу?
Виммер: Ну говори, коли не матом.
Йовович (бригаде): Вы все здесь умрёте.
Зритель в зале: Йо, так это ж из первой части «Обители зла».
Йовович (довольно ухмыляясь): Ну дык.
Виммер: Ладно, а теперь зажигаем, как во всех фильмах, о которых мы говорили, только «Эквилибриум» мой не забудьте.
Йовович зажигает, местами за кадром. Трупы сыплются нескончаемым потоком.
А в это время… Злодей с фрезой подкрадывается к почти мёртвому Шестому и садистски сипит: Я люблю смотреть, как умирают дети.
Зритель в зале (засыпая): Это плагиат, это строчка Маяковского.
Злодей: Всё равно люблю.
Вбегает Милка: Всё кончено, бросай пилу, наши победили.
Зритель в зале (проснувшись): Какой счёт?
Злодей непечатно ругается, бросает фрезу и в его руке материализуется металлический меч. У Милки тоже. Мечи вспыхивают аццким огнём. Они рубятся несколько секунд, после чего Йовович обливает злыдня бензином из зажигалки и от меча поджигает, для верности разрубив мужика на несколько частей.
Ассистент (завистливо): Во даёт, всегда сможет мясником подработать.
Йовович (в камеру, обворожительно улыбаясь): Зажигалки «Зиппо» — не подведут в любой ситуации.
Виммер: Какие зажигалки? Этого не было в сценарии!
Ассистент: Извиняюсь, сэр, но сценария тоже не было, сэр.
Виммер делает вид, что не слышит.
Йовович (ожившему мальцу): Мы будем бороться за мир во всём мире, за справедливость во имя добра, за бабло, которое победит зло…
Все зевают. Конец.
К выше написанному можно лишь добавить, что «Ultraviolet» переводится не «Ультрафиолет» (по-английски это пишется через дефис Ultra-violet), а что-то типа «СуперВиолетта» и «Суперфиалка», так как героиню Миллы Йовович по фильму зовут Вайолет (по-нашему Виолетта) или Фиалка.
Любите хорошее кино!