В дни годовщин Великой Победы или начала Второй мировой войны принято говорить о тех, кто защищал нашу Родину, о тех, кто отдал свою жизнь. Но Победа ковалась не только на фронтах и в окопах. Она лепилась в тылу руками женщин и детей. В бескрайних степях Сталинградской области они работали, не покладая рук. При этом голодали и замерзали.
Моей тёте — Елене Бабенко — в 1941 году исполнилось 15 лет. Отец ушёл на фронт, оставив дома жену и пятерых детей. Лена была старшей среди них и к тому моменту главной помощницей матери. Поначалу всем казалось, что война скоро кончится, мужики придут домой, и жизнь пойдёт по-прежнему. Днём все работали в колхозе, вечерами на своих огородах. Девушки пряли шерсть, вязали носки и рукавицы, отправляли их на фронт для солдат. По настоящему война пришла в село даже не с первыми похоронками, а с румынскими войсками, остановившимися на постой в богатой деревне.
Тётя Лена до сих пор вспоминает, как солдаты приходили во двор: «Матка, курки, яйки! Давай, бистро!». Особо, правда, солдаты не распоясывались. Но продовольственные запасы подчистили основательно.
Один курьёзный случай передаётся в нашей семье, что называется, из уст в уста. Бабушка решила спрятать кое-какое имущество от «лихоманцев». Стали вдвоём с Леной копать по ночам большую яму. Яма была готова и рано утром в неё стали переносить всё ценное. И как на грех к этому тайнику принесло румынского солдата. В яме была только тётя Лена. Солдат прыгнул к ней и девчонка от страха громко закричала. Бабушка, услышав дикий вопль, выскочила из дома, схватила по дороге тяпку и побежала к яме. Увидев в ней фрица, она стала на него кричать и размахивать тяпкой. Тот выскочил из ямы и стал удирать. Бабушка, крича на всю улицу, бежала за ним, и лупила тяжёлой тяпкой по спине, проклиная на чём свет стоит. И никому в голову не пришло, что последствия могли быть печальными. Хорошо, что солдат растерялся и даже не вспомнил о винтовке, висевшей у него за плечом. Да и бабушка в тот момент думала только о том, как наказать охальника, чтоб ему больше неповадно было к молодым девкам приставать.
А в тылу в это время было очень тяжело. Работали в колхозе и за себя, и за всех, ушедших на фронт. Живности во дворах не осталось. За горстку зерна, принесённого из колхоза, могли посадить. Бабушка за пазухой тайком приносила немного пшеницы и варила в большом чугуне суп, основой которого была лебеда. Из лебеды и прочей травы пекли лепёшки и оладьи. Тётя Лена на правах старшей должна была заботиться о младших детях. Она их кормила сусликами. Рано утром уходила в степь, расставляла самодельные капканы и вечером приносила несколько суслиных тушек. Свежевала, жарила. Но сама не ела, не могла пересилить себя. На послевоенных фотографиях тётя Лена не по годам суровая и худая.
Все сёстры считают, что их от голодной смерти спасли именно эти суслики. Суслиное мясо ели, жир использовали для жарки. Бабушка, заболев туберкулёзом, вылечилась сама, выпивая каждое утро немного суслиного жира. Думаю, и мы, потомки военных детей, обязаны своим здоровьем тем самым сусликам.
Не намного легче стало в деревне и после победы. Наш дед пропал без вести. И только спустя 40 лет семья узнала, где он погиб и был похоронен. Бабушка всю жизнь проработала в колхозе за трудодни. Когда стали платить пенсию, получала 15 рублей в месяц. Но всегда ухитрялась многочисленным внукам, отправленным к ней на каникулы, сделать подарки. Тётя Лена сейчас прикована к постели, ей отказались служить ноги, видимо, сказалась тяжёлая физическая работа на поле и на ферме. Младшие сёстры зовут её к себе жить. А она смеётся: «Сусликами кормить будете? Иначе не пойду».