После того, как премьер-министр РФ Владимир Путин «в ручном режиме» разруливал ситуацию в г. Пикалево (Леноблать), где едва ли не все жители зависят от работы трёх, технологически связанных между собой предприятий, слово «моногород» знает вся страна. Руководитель филиала Государственного университета-Высшей школы экономики в Санкт-Петербурге Александр Ходачек рассказал корреспонденту ИА REGNUM Новости, что делать в России с моногородами.
— По официальным данным, в России более 500 моногородов. Это — только российское явление или они есть и в других странах?
— Моногорода (сюда входят и поселения городского типа) — наследие советской модели экономики и можно сказать, что вне СССР такой модели не было. Но модель с градообразующим предприятием — вполне распространённое явление в самых разных странах, и наличие такого предприятия приводило к одним и тем же проблемам: зависимость от собственника, однородный профессиональный состав населения, низкая социальная мобильность.
— Так чем отличается советский моногород от иностранного?
— Иностранные не поддерживались на прямую государством в течение длительного времени и относились в части создания скорее к эпохе развития капитализма (Силезия, Рейн-Рур), к тому же они представляли из себя агломерации моногородов. Советский моногород возникал по плану развития отрасли или группы отраслей директивно, без учёта вопросов территориального разделения труда и природно-климатических условий, иногда вопреки здравому смыслу.
— На Западе есть глобальная проблема моногородов?
— Проблемы моногородов, пожалуй, одинаковые, вот только решают их по-разному. Применяемая за рубежом практика реструктуризации производств влияла на жизнь моногорода с учётом того, что здесь всегда участвовало государство, реализуя наряду с производственными и социальные программы.
У нас же распад СССР и советской экономической модели совпал с чередой кризисов, что ещё более усугубило эти проблемы. Только на Северо-Западе России городских поселений со статусом моногородов более 150, а всего в России их более 700 почти во всех отраслях экономики — добыча и обработка полезных ископаемых, машиностроение, металлургия, военно-промышленный комплекс, леспромхозовские и геологические посёлки, закрытые административно-территориальные образования (ЗАТО) и многое другое.
Есть несколько признаков монопрофильности города. Во-первых, это наличие предприятия или группы предприятий одной отрасли, либо цепочки технологически связанных производств, работающих на один конечный рынок продукции. Отсюда крайняя зависимость целых групп городов в разных регионах от ситуации, связанной с реализацией продукции градообразующих предприятий. Во-вторых, это зависимость местного бюджета от этого самого предприятия или группы предприятий. Модель моногорода очень негибкая: если предприятие остановилось, то уровень безработицы резко растёт, уровни доходов горожан и бюджета также резко падают, сокращаются возможности для нормального функционирования городского хозяйства и т.д. В-третьих, в моногородах, как правило, однородный профессиональный состав населения, а значит — постоянно возникающие проблемы на рынке труда. В-четвёртых, моногорода обычно удалены от других городов, транспортная инфраструктура не развита, то есть людям просто трудно выехать оттуда даже на время. Когда-то жители таких городов гордились социальной сферой, расходы на это осуществлялись градообразующим предприятием и только частично городской властью. Жители Пикалево, например, могли гордиться тем, какая у них «социалка», а в Кондопоге, моногороде в Карелии вокруг ЦБК, известном теперь «благодаря» этническим конфликтам, был почти коммунизм. Но потом со всем этим стало сложнее…
К тому же многие жители моногородов с трудом допускают или вообще не допускают для себя переезд куда-то. Это большая проблема, потому что такие города всегда создавались как места временного проживания: люди работали там из-за высокой заработной платы с коэффициентом, но стремились со временем уехать.
— Изначально люди стремились уехать из моногорода, а в итоге осели… Почему?
— Мобильность возможна, не только когда вам предлагают хорошие условия труда и заработок. Очень важно, чтобы было, куда вернуться, чтобы был обеспечен тыл — хорошее жильё, социально-культурная сфера, уверенность в будущем, например, что вы сможете дать детям образование. Для переезда нужны средства, создание соответствующих социально-бытовых условий на новом месте не только для работников, но и для членов их семей, а это огромные затраты, особенно в условиях кризиса.
— Предприятие принадлежит собственникам, местным бюджетом распоряжаются представители государства.... Какова роль государства в проблемных случаях с моногородами, особенно в кризис?
— Люди, работающие на предприятии в моногороде, не виноваты, если у предприятия неэффективный собственник. И государство вынуждено в проблемных случаях вмешиваться — оказывать гуманитарную и материальную помощь, организовывать общественные работы, поддерживать функционирование жилищно-коммунального хозяйства и бюджетных учреждений на территории моногорода, предлагать временные рабочие места, переобучение, помощь в трудоустройстве и так далее. Государство может и должно быть эффективным контролёром. Оно должно анализировать и понимать, что происходит в этих моногородах, а также иметь возможности воздействовать на ситуацию.
— Для этого есть законные основания, а не административный ресурс? Или только после социального взрыва государство реально имеет право вмешаться?
— Сегодня законных оснований у администраций муниципалитетов и региона для вмешательства в дела собственников нет. Нет и возможности получения адекватной информации о финансовом положении компаний-владельцев предприятий. Это прерогатива федеральных структур (ФАС, налоговые службы и др.)
— Говорят, для моногородов нужно особое законодательство. Зачем? Может, просто нужно уходить от понятия моногород и диверсифицировать там экономику?
— Давайте вспомним, как решались проблемы с агломерацией моногородов Рейн-Рур в Германии. Так, после поэтапного закрытия угольного производства, реструктуризация агломерации моногородов Рейн-Рур происходила более 20 лет. Шахтёров старше 45 лет переводили на действующие шахты, государство и земельное правительство дотировали добычу и переработку угля, параллельно шло переобучение более молодых работников, создавались технопарки, филиалы учебных и научных учреждений, создавались замещающие производства. Но важно то, что этим процессом активно занималось правительство Германии, понимая важность решения этих проблем.
Учитывая негативный опыт Пикалево в Ленобласти, думаю, что создание различных временных рабочих групп и комиссий не приведёт в масштабах РФ к положительным результатам. Нужна специальная Федеральная целевая программа по решению проблем развития и дальнейшего функционирования моногородов РФ на 10-15 лет, может быть в статусе национального проекта.
