Российский коммерческий кинематограф с упоением деревенского ребёнка, дорвавшегося до московского «Детского мира», осваивает новые жанры. Теперь дело дошло и до интерпретации японских ужастиков про мёртвых девочек — Павел Руминов снял некий суррогат, который так и назвал — «Мёртвые дочери». Голливуд эту тему уже тщательно пережевал и даже выплюнул, а до нас всё доходит как в известном анекдоте про жирафа — на третьи сутки.
Павел Руминов, судя по всему, перед съёмкой своего фильма «Мёртвые дочери» тщательно проштудировал все эти «Звонки», «Тёмные воды» и прочие «Проклятия», после чего решил скрестить эту основу с сюжетной канвой традиционного молодёжного слэшера. На выходе получилось что-то странное: такая нудная поЗВОНОЧная стратегия, в которой стёб причудливым образом сочетается с откровенным заимствованием и осложнён воспитательными мотивами.
Кто смотрел хоть один «Звонок», может с уверенностью сказать: я знаю, о чём фильм. Действительно, Павел Руминов (он не только режиссёр, но ещё и автор сценария, монтажёр, автор музыки и даже частично оператор) даже не удосужился придумать что-то оригинальное: кто-то кого-то там в прошлом убил, убиенные не умерли и стали убивать людей по принципу «Кто видел нашу последнюю жертву, умрёт в течение трёх дней», то есть аналогия с просмотренной видеокассетой из «Звонка» самая прямая (таких аналогий в фильме вообще хоть отбавляй, начиная с журналистского расследования и заканчивая рисунками). И не важно, что здесь возникает резонный вопрос: а как появилась первая жертва? А если подумать дальше и оценить принцип действия малолетних убивиц, то мёртвые девочки такими темпами должны убить половину народонаселения Москвы, где собственно и происходит действие. Но подобные вопросы явно не волновали Павла Руминова, стремящегося снять такой атмосферный триллер, где саспенс достигается не показом ужасов, а нагнетанием тревожной атмосферы.
Получилось так себе, ибо основным приёмом режиссёр выбрал… трясущуюся камеру. Натурально изображение трясётся с первого и до последнего кадра, в развязке просто достигая апогея тряски, когда картинка начинает бешено скакать перед глазами, отчего их хочется просто закрыть и даже выйти из зала. В принципе, этого можно было ожидать: в рекламном ролике «Мёртвых дочерей» было сплошное дрыганье. Понятно, Руминов хотел выпендриться и сделать авторское кино, вот только получилось у него достаточно кривенько да и не ново (со времён датского киноманифеста «Догма» прошло уже немало годков, так что актуальность кинотряски уже канула в лету). Всё-таки штатив и кран — это лучше, чем перманентный операторский тремор, переходящий в навязчивую идею.
Другая особенность «Мёртвых дочерей» — клиповость. И это не удивительно, ибо Павел Руминов и есть клипмейкер, обуреваемый желанием делать кино. Желание понятно, а вот возможности пока неясны. Кадр Павел выстраивает здорово, даже эффектно, то есть как набор картинок дебютная полнометражная работа молодого режиссёра глаз радует. Но ведь фильм — это не просто набор картинок.
И вот с переходами, с монтажом у Руминова явные проблемы: сплошное мелькание. И получается, что «Мёртвые дочери» — это такой затянутый видеоклип (длина фильма зашкаливает за 2 часа), основным художественный методом которого является дёргающееся изображение. С учётом вторичности сюжета лента превращается в тяжкое испытание.
Фильм изобилует разными забавностями, которые только и позволяют досмотреть «Мёртвых дочерей» до конца. К примеру, в начале картины появляется Гришковец. Нет, конечно, не сам Евгений Гришковец, но артист, очень похожий на автора «Одновременно» и «Как я съел собаку», если тому скинуть лет десять. Схожесть усиливается, когда этот герой начинает говорить — то ли это такое совпадение, то ли намеренная пародия, но говорил он очень похоже на Гришковца, то есть с многочисленными оговорками, парадоксальными заявлениями, уточнением микроскопических подробностей и т.п. Также неплохо Руминов обыгрывает смещение ценностей в современном мире. Например, трагедия — это когда полетела «Винда». Самый большой стёб заключается в принципе спасения потенциальных жертв, который можно сформулировать в рифмованное двустишие-переделку из известной песенки:
Веди себя хорошо,
А то умрёшь, если что.
То есть будущие жертвы должны на три дня стать паиньками и тогда, может быть, инфернальные девочки, кстати, так и не показавшиеся в кадре, их пощадят. Такой толстый намёк молодёжи разных возрастов вести себя правильно, не слушать «Русское радио», например (последнее — прямая цитата).
Павлу Руминову, видно, так понравилось стебаться, что ещё чуть-чуть и его картина перешла бы в разряд «Очень страшного кино» (возможно, и надо было делать пародию, а не пытаться всерьёз снимать типа авторское кино на коммерческой основе). Так, можно увидеть прямую пародию на фильм с Мелом Гибсоном «Знаки»: нехорошие девочки, как и пришельцы из упомянутой фантастической ленты, боятся воды, отчего один из героев обставляется баночками с водой. Или общая пародия на японские ужастики выливается даже в такие детали, как автомобили только с правосторонним управлением (герои фильма несмотря на молодость зарабатывают очень хорошо, потому и ездят поголовно на машинках). А уж стёб про нехорошую квартиру, где менеджер среднего звена замочил семью и мозги убиенных ещё разбрызганы по стенам (есть и такой трэш) — это уже вообще прикол ради прикола. Кстати, о трэше. Павел Руминов хорошо так полазил по Москве и нашёл немало весёленьких мест, где только мёртвым девочкам и водиться: заброшенный ДК, кучи металлолома, залежи мусора и прочие прелести антигламурной жизни. Но и здесь режиссёр перегибает палку, придумывая до кучи ещё и заброшенный театр, где в зрительном зале почему-то есть все до единого кресла, находящиеся в приличном состоянии.
Фильм Павла Руминова «Мёртвые дочери» — очередная попытка достучаться до небес — голливудских, конечно. На мой взгляд, провальная и изначально обречённая на провал. Пока наши кинодеятели не начнут снимать оригинальное кино без оглядки на забугорные сюжеты, быть нашему коммерческому кинематографу вторичным. И пусть режиссёр гордо рассказывает, что ещё на стадии постпродакшна права на экранизацию купила «фабрика грёз» (сюжет отлично ложится в череду так любимых Голливудом ремейков), сути дела это не меняет.
Любите хорошее кино!